Выдержки из книги Николая Непомнящего "Кошка в вашем доме"
|
Но зато появление во сне красивой белой кошки обещает богатство тому, кому посчастливится ее увидеть.
Магическая взаимозависимость, которая, по мнению средне вековых европейцев, существовала между кошкой и приходящим в дом несчастьем, отражалась в разнообразных обычаях многих стран. Прежде всего, это был обычай «строительных жертв». Смысл его заключался в том, что при постройке здания в его фундамент замуровывали живую кошку или ее труп. Жертва
должна была отвращать от живущих в доме болезни, смерть, удары молнии и иные несчастья. В новейшее время — и более
всего в Англии! — эти жертвенные трупики находят при сносе старых зданий. При разборке Тауэра в Лондоне в одной из
каменных кладок был обнаружен высохший труп кошки, жившей в XVII столетии и едва ли случайно попавший в стену. В другом месте были зверьки, специально убитые и замурованные со вложенными в их пасти крысами, мышами или птицами. В соборе Крайстчерч в Дублине под каменной кладкой в основании органа были найдены кошка и мышь. Вероятно, их замуровали для острастки грызунов, которые с удовольствием обгрызали лучшее, что было в церкви,— кожаные меха органа. Часто кошек клали под порог дома или в деревнях под двери хлева, надеясь этим оградить дом от заразных заболеваний и эпидемий. Но если болезнь все же заглядывала в дом, кошкам приходилось расплачиваться за это жизнью.
Захоронение кошек в полях и под плодовыми деревьями производилось не столько как колдовство, сколько как действо,
благотворно влияющее на урожай. В основе этого обычая лежало представление о том, что кошка приносит плодородие
почве. Как и многие другие мистические действа, захоронение производили при лунном свете в полночь, в «час духов». В Богемии существовал обычай задабривать «духов земли», принося им в жертву кошек и тем самым удобряя почву в саду. В Семигорье и Померании считали, что, захоронив кошку, хозяин убережет сад от воровства. Закопав на поле до начала сева черную кошку, ожидали ускорения всходов. Этот символ плодородия сохранился и в наши дни, правда, уже в безобидной форме, как народное поверие в Дофине близ франко-итальянской границы. Там перед началом и в конце косовицы кошку — не обязательно черную, но обязательно добродушную — убирают цветной бахромой, колосьями и васильками. А после праздника и танцев девушки снимают с кошки наряд.
В те далекие и не очень далекие времена, когда врачи и аптекари предлагали пациентам сушеных кротов, жженых
мышей, куриные желудки, другие потроха и даже экскременты, «темные силы» кошек также служили медицине. Шарлатаны
приготовляли из мяса, жира, крови и мочи кошек экстракты, мази и пластыри, которые применялись при всех хворях — от
эпилепсии до геморроя. В качестве чудодейственного средства от прострела или ревматизма прописывались припарки на спину из разогретого мяса кошки. Позднее вместо мяса стали использовать мех, причем лечебным считалось вовсе не его свойство хранить тепло, а некие магнетические силы... Бесчисленное число кошек жертвовали шкурками ради утепления людских ушей. Их использовали и для удаления бородавок, с которыми издавна были связаны суеверия о кошках. К примеру, девятикратное прикосновение к хвосту дохлой кошки гарантировало успех дела, если это происходило под молодым месяцем. Сегодня подобные действа вызывают смех, но еще два-три поколения назад многие невежественные люди, особенно в деревне, верили, подобно Тому Сойеру и его другу Геку Финну, в эффективность таких манипуляций. Верят и поныне! В 1981 году в США в списке бестселлеров 21 неделю держалась книга «101 практический совет по применению дохлой кошки», разошедшаяся тиражом 2,1 миллиона экземпляров! Плодовитость кошек послужила поводом к тому, чтобы считать их «любовными колдунами». В средние века из кошачьих мозгов приготовляли любовные притирания, которыми умащивались соответствующие части тела. В одной из врачевальных книг, вышедшей в XV веке в Швейцарии, говорилось, что против ослабления детородной способности помогает блюдо, приготовленное из кота, который был в детстве кастрирован. Против бесплодия, а также для облегчения родов нужно принимать порошок из кошачьего последа; кошачья селезенка якобы помогает при сильной кровоточивости, а питье из крови кота будто бы придает мужественность и способствует победам над женщинами. Многие из этих рекомендаций даны еще римским врачом Галеном, жившим во II веке нашей эры. Но, как ни сильна была власть предрассудков, им все же пришлось бежать, как крысам с тонущего корабля, под свист паровых машин нового времени. В 1808 году в Вене выходит в свет «Естественная история для школьных учителей и почитателей этой науки» в трех книгах, написанная Д. Функе. В ней доказано, что кошка — полезное животное и нужна для борьбы с грызунами. Было бы странно, если мы, поговорив о кошках — жительницах Западной Европы, стран Дальнего Востока, не упомянули о наших соотечественницах. Первые кошки появились на территории нашей страны в древнем Урарту и Ольвии в VII—VI веках до нашей эры, потому что эти государства имели обширные связи с древним миром, в частности с Египтом. Скифы тоже знали кошку, но в курганах обнаружена пока лишь одна косточка домашней кошки. В V—VIII веках нашей эры они уже жили в Прибалтике, а в Х—XIII — на землях Древней Руси, правда, были малочисленны: в Ярославском Поволжье в курганах Х—XI веков останки кошек обнаружили лишь в двух из двухсот.
Теперь о том, как ценилась кошка. Гривна — слиток серебра весом 205 граммов. Она делилась на ногаты (20-я часть) и куны (50-я часть). За куну можно было пообедать, правда неплотно. Так вот, в своде законов Древней Руси «Правосудье митрополичье», составленном в XIV веке, устанавливался штраф за украденное животное. За голубя платили 9 кун, за утку, гуся или журавля — 30 кун, за лебедя — 70 кун, за корову — 40 кун, а за кошку, собаку или вола — 3 гривны. Кошка приравнивалась по цене к волу! Это деньги немалые. А вот еще одна статья судебника, уникальная в своем роде и приравненная к уложениям древних государств, в частности Египта: «А кто собаку убьет, ли кошку — вины гривна, а собаку даст вместо собаки, а кошку — вместо кошки».
...Так постепенно кошка становилась неотъемлемой частью русского деревенского и городского быта.
Изображения кошек были любимыми произведениями пушкинского карандаша, говорит В. Н. Майков*. Известны рисунки С. Д. Киселевой, выполненные поэтом. Она изображена с котом, который расположился на пюпитре и дирижирует лапкой. «... А кот промежду ее с Сергеем трется, такой славный, серый, рослый да претолстющий — толстый... и усы, как у оброчного бургомистра». Узнали откуда? Н. Г. Лесков, «Леди Макбет Мценского уезда». Ну а дальше что было? «Катерина Львовна заворошилась в его пушистой шерсти, а он к ней рылом и лезет: тычется тупой мордой в упругую грудь, а сам такую тихонькую песню поёт, будто ею про любовь рассказывает». А вот настроение Фета: |
| Не ворчи, мой кот-мурлыка,
В неподвижном полусне.
Без тебя темно и дико
В нашей стороне.
Без тебя все та же печка,
Те же окна, как вчера,
Те же двери, та же свечка,
И опять хандра... |
| В. Гиляровский писал, что, когда в начале нынешнего века дума решила навести порядок в торговом Охотном ряду, «первым делом было приказано иметь во всех лавках кошек. Но кошки и так были в большинстве лавок. Это был род спорта — у кого кот толще. Сытые, огромные коты сидели на прилавках».
В сентябре 1925 года С. Есенин проезжал по Москве со своей сестрой Шурой. Из пролетки они, дурачась, считали кошек
на улицах. Потом родилось стихотворение. Хорошо известна его первая строка:
|
Ах, как много на свете кошек...
А финал такой:
Все прошло, потерял я бабку,
А еще через несколько лет
Из кота того сделали шапку,
И ее износил наш дед.
|
Не расставался со своим четвероногим талисманом А. Алехин. Его сиамского кота звали, естественно, Чесс («шахматы»).
Кот был при нем во время первого матча с Эйве... А Куприн? У него жила кошка Ю-ю. Один из его рассказов так и называется — «Ю-ю». Помните?
«Порою, не шевеля головою, брошу быстрый взор на кошку, сидящую ко мне в три четверти. Ее огромный изумрудный глаз пристально устремлен на огонь, а поперек его, сверху вниз, узкая, как лезвие бритвы, черная щелочка зрачка... Ладно, Ю-ю, будем писать дальше».
Утеряна картина А. Венецианова «Девушка с котенком». Удастся, может быть, найти ее? А у П. Федотова кошка есть на картинах «Сватовство майора» и «Свежий кавалер». Было бы несправедливо, упомянув о живописи, не сказать о западноевропейских художниках, посвятивших кошке целые полотна. В Европе — мы это уже знаем — средние века были не лучшим временем для кошек. Только старинные гравюры являют нам их лики, но всегда в демоническом образе. Одним из первых реалистически изобразил это животное Виттор Пизанелло в первой половине XV века, его работа «Дикие кошки» выставлена в Лувре. Доссо-Досси на одной из картин рядом с членами семьи нашел место и для кошки. Среди ужасных животных фигурирует кот у Иеронима Босха на картине «Сад наслаждений». А вот у Альбрехта Дюрера он нежится в раю рядом с Адамом и Евой. В Дрезденской галерее представлена картина Жерара Ду «Пестрая кошка, подстерегающая мышь», в то время как в Мюнхене выставлен забавный «Концерт кошек и обезьян» кисти Давида Теньера Младшего. |
 |
|
Старинная гравюра из книги П. де Монкрифа «Кошки».
Музей Прадо в Мадриде обогатил свою коллекцию произведением «Бой кошек на кухне» Поля Девоса. Луи Ленен на картине «Крестьянская семья» отводит скромное место маленькому черно-белому котенку, который грустно смотрит на глубокую, но, увы, пустую сковородку. Ватто показал этих животных в целой серии эскизов, которые имеются в музее города Байонны. Рисует их и Жан-Батист Удри, один из лучших французских анималистов — знамениты его иллюстрации к басням Лафонтена. Весьма известна «Отдыхающая белая кошка» Теофиля Жерико, немного менее популярны литографии Оноре Домье с кошками. Эдуар Мане отдает предпочтение черным кошкам, особенно тем,
|
что устраивают по ночам концерты у водосточных труб.
Он отводит место и для маленькой черной кошечки, сопровождающей негритянку с букетом цветов для хозяйки, в знаменитой картине «Олимпия».У Ренуара кошка становится милым спутником красивых женщин. Список художников очень велик, а потому давайте прервем наш экскурс и обратимся к другим жанрам. В наше время кошки как бы взяли реванш за века унижений и преследований, заняв прочное место в кино, мультипликации, карикатурах и комиксах. Отцом всех кошек в кино стал Пат Сулливэн со своим Феликсом, потом были герои Уолта Диснея, французские, венгерские, чехословацкие «кинокоты»... У нас в стране есть тоже свои кошачьи драматургия и кинематография... Достаточно вспомнить всеобщих любимцев — котов Леопольда и Матроскина. Но давайте лучше познакомимся с менее известным персонажем. Гарфилд — любимый кот американских ребят. Надо сказать, что сегодня в США издатели предлагают читателю около 250 книг, посвященных кошкам, но только четыре карикатуриста — именно карикатуриста, а не романиста, поэта или зоолога — преобладают в этой литературе. Наибольшим успехом пользуется Джим Дэвис, чьи сборники рисунков из 580 газет и журналов расходятся буквально нарасхват. Его герой — кот, вечно голодный, забавный, толстый и неповоротливый. Это жулик, который никогда не опускается до подлинного злодейства. Его взгляды на жизнь меняются с невероятной скоростью, от ласково-созерцательных до деловито-циничных. Местом своего обитания он, естественно, выбрал кухню, он предпочитает спагетти и неравнодушен к потасовкам. Чтобы координировать победное шествие Гарфилда по Америке, Джим Дэвис основал собственную фирму «Мягкие лапки». Сегодня наглая ухмылка Гарфилда украшает цветочные горшки, свитера, майки, банки с пивом, тюбики зубной пасты, блокноты бизнесменов и корзинки для мусора. На некоторых из этих предметов имеются бессмертные афоризмы кота, типа: «Еще ни разу мне не встретилась такая мышь, которую я бы не полюбил всем сердцем» или «Коты не спрашивают, они просто берут все, что им надо».
Вот на такой юмористической ноте мы завершаем наш историко-географический экскурс.
|
Сайт управляется системой uCoz |
